Борьба советских органов государственной безопасности с Организацией Украинских Националистов. 1939—1941 гг.
Авторы выражают искреннюю признательность Владимиру Воронцову за помощь в подготовке этого материала.
«День назывался «первым сентября».
Детишки шли, поскольку — осень, в школу.
А немцы открывали полосатый
шлагбаум поляков...»
И. Бродский
| Немецкие солдаты ломают польский пограничный шлагбаум |
1 сентября 1939 г. немецкие войска перешли границу Польши и в течение двух недель разгромили польские войска, оккупировав большую часть территории государства.
| Рейхсканцлер Германии Адольф Гитлер приветствует войска, вступающие в Польшу |
17 сентября 1939 года председатель Совета народных комиссаров СССР В. М. Молотов выступил по радио со специальным обращением в связи с разгромом польской армии и уже не существующего де-факто Польского государства.
| В.М. Молотов |
В виду всего этого правительство СССР вручило сегодня утром ноту польскому послу в Москве, в которой заявило, что Советское правительство отдало распоряжение Главному командованию Красной армии дать приказ войскам перейти границу и взять под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии...»[1]
Можно по разному оценивать действия правительства СССР, однако, одно из последствий этих действий имело колоссальный эффект для Украины.
Дело в том, что в наследство от развалившейся под ударами вермахта Польской Республики, СССР, среди множества хозяйственных и социальных проблем, досталась мощная, хорошо организованная и законспирированная политическая сила, имеющая большой опыт конспиративной и боевой работы, и к тому же тесно сотрудничающая с германскими спецслужбами — Организация украинских националистов (ОУН).
Именно противостояние ОУН и советских органов госбезопасности будет определять социальную и политическую обстановку на Западной Украине в предвоенные годы, а в послевоенные перейдет в кровавую фазу, унесшую сотни тысяч жизней граждан УССР.
Сегодня поборники украинской нации утверждают, что ОУН боролась за свободу и независимость Украины, а вся кровь — это либо «очищение», либо «эксцессы», находящиеся исключительно на совести работников госбезопасности УССР.
Эта концепция сейчас превалирует в Украине и пользуется мощной поддержкой государственных органов, а в общественное сознание через СМИ вбрасывается огромное количество разнообразных мифов об ОУН. С другой стороны, приходится констатировать, что некоторые рьяные поборники защиты чести и достоинства Украинской ССР, не владея в достаточной мере информацией, не зная досконально, что на самом деле происходило в то время на вновь присоединенных западных территориях, также вносят свой вклад в эту политику мифотворчества. С противоположным знаком, но суть дела это не меняет. Тем более что подобное невежество лишь дает повод апологетам ОУН расписывать ошибки своих оппонентов и утверждать на их основе собственную правоту.
И дело ведь не только и не столько в нас самих, сколько в наших детях, которые сейчас являются основной мишенью националистического дурмана. И в то же время они — наше будущее, а потому должны знать, что происходило на самом деле. Без лжи и приукрашиваний. Слишком долго замалчивалась правда. Слишком долго нас и их держали в неведении, якобы из благих побуждений. Но мы хорошо знаем, куда ведет дорога, вымощенная такими побуждениями.
К слову, украинские националисты часто повторяют, что «советский агитпроп» сознательно дискредитировал деятельность ОУН и искажал факты. Такие утверждения беспочвенны, это всего лишь неуклюжие попытки выдать желаемое за действительное. Да, в советский период в украинских газетах публиковались статьи с материалами о преступлениях националистов по отношению к жителям УССР, но это были единичные публикации и только с объективной информацией. В то же время огромное количество документов и материалов не публиковалось вообще, а издавалось в секретных сборниках для служебного пользования, которые издавались крайне ограниченным тиражом. Как видим, это совершенно «не тянет» на агитацию и дискредитацию.
Итак, как же все начиналось? Какова история первого открытого столкновения СССР с украинскими националистами? Что действительно происходило в два последних предвоенных года в Западной Украине, и какова роль каждой из сторон в трагедии, разыгрывавшейся в течение десятилетий на многострадальной украинской земле?
***
История противостояния украинских националистов и советских органов госбезопасности началась еще до 17 сентября 1939 г., т. е. до момента перехода частей Красной армии границы уже де-факто несуществующего Польского государства. Понятное дело, что советская разведка внимательно следила за разворачивающимся противостоянием между польской армией и Вермахтом. И выводы делали. Неутешительные, как для СССР, так и для Польши. В связи с этим встал вопрос о вариантах действий на случай поражения польской армии.
Уже 8 сентября 1939 г. наркомом внутренних дел СССР Л. П. Берией был подписан приказ № 001064 «Об оперативных мероприятиях в связи с проводимыми учебными сборами».[2]
| Л.П. Берия |
Также в Киев в распоряжение И. А. Серова перебрасывались 30 оперативных работников УНКВД и 30 оперативно-политических работников погранвойск из Ленинградской области и 10 человек из аппарата НКВД СССР. На их основе в Киевском Особом военном округе организовывались 5 оперативно-чекистских групп, которые распределялись по армейским группам, создаваемым на случай введения войск на территорию Западной Украины. Из Киевского пограничного округа выделялся батальон погранвойск в обеспечение работы этих групп.
| И.А. Серов |
На следующий день Серов отчитался о выделении работников и комплектации оперативных групп.[3] Важно подчеркнуть, что впоследствии, на основании личного состава этих оперативных групп будут сформированы территориальные управлений НКВД во вновь присоединенных областях Западной Украины.
На 12 сентября 1939 г. были сформированы и укомплектованы четыре такие группы, одна из которых оставалась в резерве.[4] По условиям учебных сборов территория их проведения разбивалась на группы населенных пунктов, поэтому каждая из оперативно-чекистских групп разбивалась на подгруппы в количестве 7—12 оперативных работников, по выделенным группам населенных пунктов. Вся работа планировалась в рамках объявленных военных сборов. Шла отработка взаимодействия войсковых соединений и оперативных подразделений органов внутренних дел.
| В.Н. Меркулов |
Текст директивы настолько красноречив, что необходимо привести обширные выдержки из нее:
«...Опергруппы НКВД должны провести следующие мероприятия.
1. Немедленно занять все учреждения связи: телеграф, телефон, радиостанции и радиоузлы, почты, поставив во главе органов связи надежных людей.
2. Немедленно занять помещения государственных и частных помещений банков, казначейств и всех хранилищ государственных и общественных ценностей и взять на учет все ценности, обеспечив их хранение.
3. Оказать всяческое содействие Политотделам армии и прикомандированным к ним работникам в немедленном занятии типографий, редакций газет, складов бумаги и в налаживании изданий газет.
4. Немедленно занять все государственные архивы, в первую очередь архив жандармерии и филиалов 2-го Отдела Генштаба (экспозитуры, пляцувок — органов разведки).
5. В целях предотвращения заговорщической предательской работы — арестуйте и объявите заложниками крупнейших представителей из помещиков, князей, дворян и капиталистов.
6. Арестуйте наиболее реакционных представителей правительственных администраций (руководителей местных полиций, жандармерии, пограничной охраны и филиалов 2-го Отдела Генштаба (воевод и их ближайших помощников, руководителей к/р партий — ППС — польской партии социалистов строжництво народове, национальной партии) бывших национал-демократической партии (стронництво праци христианской), демократической партии О. Н. Р.
Повторяю, О. Н. Г. — национально-радикальный лагерь (организации польской националистической молодежи), УНДО — Украинского националистического демократического объединения О. У. Н. — организация украинских националистов, У. С. Р. П. — украинская социалистическая радикальная партия, Ф. Н. Е. — фронт национального единства, БНСО — Белорусская национальная социалистическая организация, Б. В. О. — Белорусского национального объединения (до 1934 г. именовалась Белорусской христианской демократией), Б. Р. П. (Белогвардейская эмигрантская монархическая организация), РОВС — Российский общевоинский союз (белогвардейская эмигрантская монархическая организация).
Аресты духовных лиц пока не производить, особенно католиков.
7. Занять тюрьмы, проверять весь состав заключенных. Всех арестованных за революционную и проч. антиправительственную работу освободить, использовав эти мероприятия для вербовки агентуры и проведения политработы среди населения. Организовать новую тюремную администрацию из надежных людей, во главе с одним из работников НКВД, обеспечив строгий режим содержания арестованных.
8. Одновременно с проводимыми операциями, разверните следствие заключенных с задачей вскрытия подпольных к/р организаций, групп и лиц, ставящих целью проведения диверсии, террора, повстанчества и к/р саботажа. Лиц, изобличенных следствием в организации политических эксцессов и открытых к/р выступлениях, арестовывать немедленно.
9. Приступите к созданию агентурно-осведомительной сети с расчетом охватить в первую очередь государственный аппарат, к/р буржуазные помещичьи круги и политические партии.
Особое внимание уделить быстрой организации осведомительной сети в редакциях газет, в культурно-просветительных учреждениях, продскладах, в штабах, рабочих гвардиях и крестьянских комитетах.
10. Принять меры к выявлению и аресту агентов-провокаторов жандармерии, политической полиции и филиалов 2-го Отдела Генштаба, использовав для этого также изъятый архив.
11. Обеспечить четкую организацию охраны общественного порядка. Организовать надежную охрану электрических станций, водопроводов, продовольственных складов, элеваторов и хранилищ горючего. Организовать борьбу с грабежами, бандитизмом, спекуляцией. Организовать работу по противопожарной охране, назначив нач. пожарных команд надежных людей.
Провести регистрацию и изъятие у всего гражданского населения огнестрельного оружия (нарезного), взрыввеществ и радиопередатчиков.
12. Опергруппам НКВД необходимо занять помещения, соответствующие требованиям работы НКВД. Для содержания подследственных арестованных организуйте внутренние тюрьмы, обеспечив их охрану и обслуживание.
13. В целях обеспечения безопасности и бесперебойности работы ж. д. транспорта, работникам дорожно-транспортных групп НКВД на каждой крупной станции организовать агентурно-оперативную работу по борьбе с диверсией, шпионажем и к/р саботажем, проводя эту работу под руководством начальников опергрупп НКВД. Совместно с комендантом и комиссаром станции организуйте охрану станций, депо, ремонтных заводов, станционных складов, водокачек, желдормостов, путей и связи...»[5]
В данном случае, анализируя предписанные задачи чекистским группам, мы видим вполне рядовую, рутинную работу органов госбезопасности по обеспечению нормального функционирования всех стратегически важных промышленных и гражданских объектов на освобождаемой территории. Спецслужбы любых стран в подобных ситуациях выполняют такую же работу.
Кстати, чтобы не возникало «традиционных» вопросов о грабежах, приведем еще один пункт директивы:
«16. Конфискации фуража и продовольствия у населения избегайте. Необходимый фураж и продовольствие покупайте у населения за наличные в советских рублях, объявив населению, что стоимость (курс рубля) равняется стоимости (курсу злотого)...»
Попутно обратим внимание, как был решен валютный вопрос — и близко не похоже на ограбление победителями побежденных.
Таким образом, оперативно-ческистские группы брали на себя функции временных органов госбезопасности во вновь присоединенных областях Украины с выполнением присущих этим органам функций. Временный центр управления группами организовывался в Тернополе с последующим переводом его во Львов.[6]
Что же получилось на практике?
На практике непосредственная организация оперативно-чекистской работы натолкнулась на множество проблем уже в первые дни. В частности, в спецдонесении на имя Л. П. Берии В. Н. Меркулов на второй день операции докладывал о «бардаке» при передислокации войск, организации комендатур и обеспечении комендатур войсками, катастрофической нехватке оперативных работников.[7] Оперативно-чекистским группам на местах приходилось помимо работы, указанной в директиве, брать на себя другие функции, в частности, работу с военнопленными и т. д.[8] О нормальной оперативной работе в таких условиях речи и быть не могло. Все выполнялось в авральном режиме военного времени.
Тем не менее эту работу чекистам все же удалось наладить, и она стала давать первые результаты.
В частности, только опергруппой в районе гг. Чертков, Коломыя, Печенежин, Косов, Снятын и Станиславов на 27.09.1939 г. было арестовано 923 человека, в основном бывших полицейских и офицеров польской армии, однако среди арестованных также оказались и активные члены ОУН. По Львову на эту же дату закончено 10 следственных дел на украинских националистов[9], активно разворачивалась и агентурная работа.
В противовес утверждению, что на освобожденных территориях шли повальные аресты, приведем выдержку из спецдонесения В. Н. Меркулова на имя Л. П. Берии от 28 сентября 1939 г. о работе оперативно-чекистских групп в Западной Украине: «...Арестовываем исключительно по материалам следствия и агентуры. Работа дает удовлетворительные результаты...»[10] В частности, по Львову на 28 сентября 1939 г. было арестовано лишь 124 человека, а по 10 законченным делам расстреляли только двоих.
В другом спецдонесении В. Н. Меркулова и И. А. Серова на имя начальника секретариата НКВД С. С. Мамулова от 3.10.1939 указывалось: «...общее количество арестованных оперативно-чекистскими группами по областям Западной Украины, по данным на 1-е октября включительно, составляет 3914 человек, в том числе бывших жандармов, полицейских, официальных и секретных агентов полиции и разведки — 2539 человек; помещиков, крупной буржуазии, бывших людей — 293 человека; офицеров польской армии и осадников — 381 человек; руководителей контрреволюционных партий УНДО, ОУН и других — 144 человека; петлюровцев, участников бандгруппировок — 74 человека; прочих — 483 человека...».[11]
Таким образом, даже в первые дни в таких условиях органы госбезопасности никаких карательно-репрессивных мер не принимали, а в своей работе руководствовались исключительно распоряжениями, в которых при всем желании сложно увидеть патологическую «жажду крови». Была развернута планомерная работа по очистке новых территорий от нежелательных и социально опасных для новой власти элементов, прежде всего бывших полицейских, агентов, осведомителей, провокаторов и т. д. Причем проводилась она исключительно на основании оперативных и следственных действий. Репрессии же применялись только после расследования и на основании решения судебных органов. В данном случае эти функции, учитывая военное время, выполняли военные трибуналы.
Следует отметить, что сводки о работе оперативно-чекистских групп отправлялись ежедневно, и их работа по архивным документам прослеживается достаточно четко.
Кстати, никаких народных выступлений против «советских оккупантов» по спецдонесениям оперативно-чекистских групп не наблюдается, более того: «...Население выражает удивление технике, которой располагает Красная Армия. Многие говорят: «Нам внушали, что СССР самая бедная страна, ничего не имеющая, мы теперь видим, как нас обманывали...»[12]
| Советская техника на улицах Львова |
| Бойцы РККА осматривают захваченные трофеи на территории Западной Украины |
| Население Львова приветствует войска РККА |
Что касается ОУН и ее предшественницы УВО (Украинской войсковой организации), то они, хотя и упоминались в спецдонесениях НКВД, но в начальный период отдельного отражения в оперативных документах еще не имели. О них говорилось лишь в контексте директивы от 15.09.1939 г., в которой, напомним, акцентировалось внимание на планомерной оперативной работе органов госбезопасности в оуновской среде и арестах ее отдельных руководящих кадров и активистов.
Однако в таком авральном режиме военного времени постоянная работа продолжаться не могла. На территории Западной Украины под руководством оперативно-чекистских групп начинают организовываться органы милиции.[13] Как указывали в спецдонесении В. Н. Меркулов и И. А. Серов от 9.10.1939 г., для этого «...нами вызвано из Управления милиции УССР 255 человек, которых распределили по пунктам: Львов — 80 чел., Луцк — 60 человек, Тарнополь — 60 человек, Станиславов — 55 человек...», организуются «дружины рабочей гвардии» и налаживается работа милицейского аппарата — уголовного розыска, паспортных отделов и т. д. Интересно, что в спецдонесениях упоминаются формирования «украинской милиции», подразделения которой организовывались на освобожденных территориях. Характерно, что вначале этот процесс осуществлялся не стихийно, а под руководством функционеров местных националистических партий. Впоследствии оперативно-чекистскими группами эти подразделения были разоружены, однако каких-либо столкновений между ними в документах отмечено не было.
Тем не менее с октября 1939 года в оперативных материалах НКВД начинают появляться данные о попытках подпольных структур ОУН организовать мятежи в отдельных районах вновь присоединенных западных областей Украины. Например, в донесениях И. А. Серова на имя Л. П. Берии от 13.10. и 14.10.1939 г. сообщалось: «...в начале сентября с. г. поляки оставили до особого распоряжения на запасных пунктах около ст. Золотиево эшелон с вооружением: пулеметами, винтовками и амуницией. При отходе войск эшелон остался и крестьяне селений Алексини, Шпанов, Золотиев и Городок разграбили этот эшелон и оружие спрятали для сопротивления с Советской властью.
Всей подготовкой восстания руководит ОУН. Эта организация агитировала против Советской власти, муссируя слухи, что 17.Х с. г. должны произойти крупные события и будет установлена военная диктатура...»[14; 15]
«...По Луцкой оперативно-чекистской группе члены националистической организации ОУН... проводили беседу по вопросу выборов Народного Собрания и говорили, что «необходимо дать наказ своим представителям, чтобы они на Народном Собрании поставили вопрос об организации «самостійної України»...»
В связи с полученной информацией органы НКВД стали проводить оперативные разработки законспирированной сети ОУН, связанные, прежде всего, с антисоветской агитацией и срывом выборов в Народное собрание в Западной Украине.
В частности, были произведены аресты активных оуновцев по агентурному делу «Блок»[16], получены первые данные об организации военизированных подразделений, складов оружия и обучении боевиков. Все это привело к требованию руководства органов внутренних дел активизировать выявление участников националистических организаций на территории Западной Украины. Так, в соответствующем приказе № 001353 замнаркома НКВД СССР В. Н. Меркулова от 5.11.1939 г. предписывалось: «...Выявить проходящих по действующим и архивным агентурным и следственным материалам участников троцкистских, белоэмигрантских, националистических, террористических и других к.-р. организаций, проживающих на территории Западной Украины и Западной Белоруссии...»[17]
Таким образом, на первом этапе органам госбезопасности удалось обеспечить оперативно-чекистскую работу по наведению порядка на освобождаемых территориях, а также по фильтрации и изъятию нежелательных для советской власти социальных элементов.
Также удалось предотвратить вспышки бандитизма в период боевых действий и по их окончанию, частично наладить агентурно-осведомительную работу и получить первые результаты по агентурной разработке националистического подполья, дезорганизованного на тот момент. При этом в тот период особое внимание ОУН еще не уделялось, а разработка оуновской сети велась в контексте прочих мероприятий по выявлению антисоветских и националистических организаций. Однако это было даже не начало, а только прелюдия к началу долгой и упорной борьбы с националистическим бандитизмом.
***
| Президиум народного собрания Западной Украины |
| Выступление Н.С. Хрущева с трибуны Народного собрания Западной Украины |
22 октября 1939 г. в Западной Украине состоялись выборы депутатов в Народное собрание, которое открылось 26 октября во Львове.
27 октября 1939 г. Народное собрание единогласно утвердило Декларацию о вхождении Западной Украины в состав Украинской ССР.
В ней, в частности, говорилось: «Украинское Народное Собрание, являясь выразителем непреклонной воли и чаяний народа Западной Украины, постановляет: просить Верховный Совет Союза ССР принять Западную Украину в состав Украинской Советской Социалистической Республики с тем, чтобы воссоединить украинский народ в едином государстве, положить конец вековому разобщению украинского народа».
| Голосование депутатов Народного собрания Западной Украины за воссоединение с УССР |
1 ноября 1939 г. высший законодательный орган СССР Верховный Совет принял закон о включении Западной Украины в состав СССР с воссоединением ее с Украинской Советской Социалистической Республикой.
В соответствии с этим законом приказом НКВД № 001359 от 6 ноября 1939 г. были организованы органы НКВД Западной Украины.
1 Пограничник. — 1939, № 1. — С. 5.
2 Государственный архив Службы Безопасности Украины, Ф. 16, Оп. 32, Д. 33, Л. 1—4. (далее ГА СБУ). Также Органы государственной безопасности в Великой Отечественной войне. — М.: Книга и бизнес, 1995. — т. 1. Накануне, кн. 1. — с. 70 — 73. (далее — ОГБ кн. 1)
3 ОГБ. кн. 1 — С. 74.
4 ГА СБУ, Ф. 16, Оп. 32, Д. 33, Л. 6—7.
5 ГА СБУ, Ф. 16, Оп. 32, Д. 33, Л. 10—15.
6 Там же.
7 ГА СБУ, Ф. 16, Оп. 32, Д. 11, Л. 1—6.
8 ГА СБУ, Ф. 16, Оп. 32, Д. 33, Л. 40—42.
9 ГА СБУ, Ф. 16, Оп. 32, Д. 33, Л. 54—57.
10 ГА СБУ, Ф. 16, Оп. 32, Д. 33, Л. 62—65.
11 ГА СБУ, Ф. 16, Оп. 32, Д. 33, Л. 95.
12 ГА СБУ, Ф. 16, Оп. 32, Д. 43, Л. 140—145.
13 ГА СБУ, Ф. 16, Оп. 32, Д. 33, Л. 192—195.
14 ГА СБУ, Ф. 16, Оп. 32, Д. 33, Л. 123—137.
15 ГА СБУ, Ф. 16, Оп. 32, Д. 33, Л. 138—147.
16 ГА СБУ, Ф. 16, Оп. 32, Д. 33, Л. 159—171.
17 ГА СБУ, Ф. 9, Д. 6, Л. 147.