telemax_spb в Северный маршрут смерти.
Ситуация в регионе Центральной Азии во многом определяется влиянием Афганистана, который уже не одно десятилетие занимает первое место в мире по производству опиатов (опия, морфина и героина), а в последние годы превратился в ведущего мирового производителя наркотиков каннабиноидной группы (марихуаны, гашиша, гашишного масла). Как известно, одним из трех главных векторов афганского наркотрафика стал «северный маршрут» (Афганистан – Центральная Азия – Россия – Европа).Общей проблемой многих стран, по которым он пролегает, становятся все возрастающие объемы нелегального транзита и сбыта афганских наркотиков, высокие темпы распространения наркомании, заболеваемости ВИЧ и рост уровня преступности.
Данные Управления ООН по наркотикам и преступности (УНП ООН) свидетельствуют о том, что деятельность международных организованных преступных группировок (ОПГ) по использованию территории центральноазиатских стран в качестве транзитного коридора для наркотиков афганского происхождения активизируется. Благоприятствует этому и наличие развитых трансграничных и трансконтинентальных наземных путей сообщения, воздушных трасс. Часть наркотиков оседает на маршруте, что приводит к вовлечению населения этих стран в преступную деятельность, связанную с незаконным оборотом наркотиков.
По так называемому «северному маршруту», сложившемуся в начале 1990-х гг., наркотики с территории Афганистана попадают в сопредельные государства – Таджикистан, Узбекистан и Туркмению – в грузах экспортируемой легальной продукции или в результате нелегального перехода государственной границы наркокурьерами. Наиболее уязвимой с этой точки зрения является граница с Таджикистаном. Порядка 90 т героина, произведенного в Афганистане в 2010 г., проходит контрабандой через Центральную Азию, в основном через Таджикистан. Бедность и высокий уровень безработицы способствуют незаконному обороту наркотиков в регионе. Не последнюю роль в функционировании «северного маршрута» играют этнические связи между таджиками Северного Афганистана, Таджикистана и таджикскими мигрантами в России.
Еще 2 т героина, согласно оценкам, ежегодно пересылается из Центральной Азии на Кавказ. Примерно 4 т поступает на Украину, в Белоруссию, страны Балтии и Скандинавию. Американские эксперты считают, что из республик Центральной Азии налажены каналы поставок опия и героина в США – 3% и Южную Америку через Африку – 3%. Российская Федеральная служба по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН) также зафиксировала появление нового маршрута: из афганской провинции Бадахшан через Таджикистан, Киргизию, Россию и Скандинавские страны в США.
Помимо героина в Центральную Азию ежегодно ввозят контрабандой примерно 120-130 т опия в основном для потребления в центральноазиатских республиках и в России. Во все больших объемах из Афганистана завозятся каннабис и его смола. Так, в 2008 г. правоохранительными органами региона было изъято свыше 33 т каннабиса и более 1 т смолы.
Контрабанда наркотиков по «северному маршруту» осуществляется всеми видами транспорта: примерно 70% – автомобильным, около 20% – железнодорожным и только 10% – авиационным (в связи с повышенными мерами контроля в аэропортах, особенно на международных направлениях).
Если раньше говорилось лишь о некоторых отработанных направлениях контрабанды афганских опиатов, то в последние годы каналы наркотрафика проходят по всей территории Центральной Азии. Об активизации деятельности наркосиндикатов свидетельствует рост объемов контрабандных поставок по «северному маршруту». Так, если в предыдущие годы по этому маршруту переправлялось не более 15% опиатов, то сейчас, по данным руководства ФСКН, этот показатель составляет от 25 до 40%, т.е. «северный маршрут» становится все более популярным у наркодельцов.
Также все более серьезной региональной проблемой становится контрабанда прекурсоров (веществ, необходимых для переработки опиума в героин) из государств Центральной Азии в Афганистан. Поскольку страна не производит эти химикаты (в основном ангидрид уксусной кислоты) и не импортирует легальным порядком, значительные объемы прекурсоров поступают из-за рубежа.
По расчетам УНП ООН для производства героина ежегодно требуется не менее 475 т ангидрида уксусной кислоты, стоимость 1 л которого на легальном рынке не превышает $1-2, а в Афганистане возрастает до $350. Ранее ангидрид уксусной кислоты в Афганистан и Пакистан поступал из Узбекистана, который является единственным в регионе его законным производителем, но после 2000 г. его экспорт стал жестко контролироваться. Хотя нельзя исключать отдельных нелегальных поставок. Прекурсоры поступают также из Туркменистана и из Китая через Таджикистан. Но в основном, по данным УНП ООН, лаборатории по производству героина в афганских провинциях, граничащих с Центральной Азией, ориентируются на поставки прекурсоров из Пакистана. По некоторым отрывочным данным можно предположить, что складывается новый маршрут из Китая: «Китай – Киргизия – Таджикистан – Афганистан», хотя вряд ли по нему смогут проходить большие партии химикатов.
УРОВЕНЬ НАРКОТИЗАЦИИ НАСЕЛЕНИЯ ЦЕНТРАЛЬНОАЗИАТСКОГО РЕГИОНА
Длительный наркотрафик через территорию любой страны приводит к росту потребления наркотиков ее населением. Двадцатилетняя бесперебойная работа «северного маршрута» не могла не отразиться и на ситуации в Центральной Азии. До начала масштабной контрабанды опиатов из Афганистана в 1990-х гг. в регионе традиционно преобладало курение опиума и марихуаны. Легкая доступность дешевого героина изменила парадигму местного наркопотребления.
Официальная статистика, объявленная руководством центральноазиатских стран в 2010 г., утверждала, что в регионе насчитывается 87828 наркоманов, зарегистрированных в медицинских учреждениях. По показателю количества наркоманов на каждые 100 тыс. населения лидирует Казахстан – 311, Киргизия – 191, Таджикистан – 108, Узбекистан – 75. Среди наркоманов на долю женщин приходится не более 6%.
Местное потребление опия составляет, согласно оценкам, примерно 34 т (хотя спрос в Туркменистане, возможно, недооценивается). Это ставит некоторые центральноазиатские государства вровень с теми странами, в которых уровень распространенности употребления опиатов признан самым высоким в мире. В 2010 г. было зарегистрировано 58,5 тыс. наркоманов, зависящих от героина и опиатов, и 19 тыс. чел., употребляющих наркотики каннабиноидной группы. Высокий уровень потребления опиатов отмечается преимущественно в районах вдоль маршрутов наркотрафика и в тех районах, которые служат центрами хранения, расфасовки и перераспределения наркотиков. В таких районах рост спроса обусловлен сравнительно низкой ценой и легкой доступностью.
Анализ употребляемых в Центральной Азии наркотиков свидетельствует, что здесь по-прежнему превалирует героин – его применяют 57% наркоманов, каннабис – 22%, опиум – 11%, прочие наркотики, в том числе психотропные вещества – 10%.
Героин, считающийся тяжелым наркотиком, наиболее распространен в Таджикистане – его потребляют 82% зарегистрированных наркоманов, в Узбекистане – 71%, в Казахстане – 60%, в Киргизии – 47%. Опиум наиболее популярен в Киргизии – 19%, в Казахстане – 11%, в Узбекистане и Таджикистане – 9% всех наркозависимых. Большинство смертельных случаев в регионе на почве наркотиков связаны с потреблением веществ опиоидной группы: от 7 на 1 млн. жителей в возрасте 15-64 лет в Узбекистане до 115 – в Казахстане. Широко распространено употребление инъекционных наркотиков: на их долю приходится от 46% потребителей в Узбекистане, до 70% – в Киргизии и Казахстане.
Потребление героина в Центральной Азии привело к резкому росту заболеваемости ВИЧ/СПИД – преимущественно среди мужчин наиболее продуктивного возраста (от 20 до 49 лет), вводящих наркотики путем инъекций. Согласно исследованиям Международного комитета по контролю над наркотиками, употребление инъекционных наркотиков является причиной более 60% зарегистрированных случаев заражения. На первом месте по распространению ВИЧ/СПИД среди наркоманов находится Узбекистан (21%), затем Таджикистан (14,7%), Казахстан (9,2%) и Киргизия (8%).
Официальные лица стран региона и представители международных организаций в регионе признают, что употребление каннабиса распространено широко. Наибольшее количество его потребителей традиционно регистрируется в Казахстане и Киргизии – 25% (что связано с наличием большого количества дикорастущей конопли в этих странах), в Узбекистане – 17%, в Таджикистане – 7%, т.е. самый низкий показатель.
Употребление синтетических наркотических веществ не получило широкого распространения в регионе. Вместе с тем Центральная Азия может превратиться в крупного производителя синтетических наркотических веществ, прежде всего, за счет имеющихся обширных ресурсов эфедры.
Следует отметить, что рост наркомании во всех странах привел к увеличению количества связанных с ней преступлений.
Таким образом, контрабанда опиатов для региона Центральной Азии помимо уже перечисленных имеет многочисленные негативные социальные и политические последствия, главные из которых – развитие коррупции, формирование теневой экономики, криминализация общества. «Грязные» деньги от наркотрафика криминализируют и подрывают экономику.
КОРРУПЦИОННАЯ СОСТАВЛЯЮЩАЯ НАРКОБИЗНЕСА
Во Всемирном докладе ООН о наркотиках 2010 г. было официально признано наличие связи между политической нестабильностью и организованной преступностью, в частности – незаконным оборотом наркотиков. В некоторых странах огромные прибыли, получаемые от этого вида деятельности, соперничают даже с ВВП, тем самым создавая угрозу для государственной власти, экономического развития и верховенства права.
Например, доход афганской наркомафии от экспорта наркотиков составлял в конце 1990-х годов около 50% ВВП страны, сразу же после свержения талибов в 2002 г. он не достигал и 2%, а к 2004 г. снова вырос до 61%. Доходы центральноазиатских ОПГ от торговли героином в настоящее время составляют $1,4 млрд., что равняется 31% ВВП Таджикистана, 33% ВВП Киргизии, 5% ВВП Узбекистана или 1% ВВП Казахстана. Очевидно, что экономики Таджикистана и Киргизии являются в этом плане наиболее уязвимыми.
В Россию ежегодно попадает 75-80 тонн афганского героина.
Совет Безопасности ООН в феврале 2010 г. с обеспокоенностью отметил существование серьезных угроз для международной безопасности в различных районах мира, создаваемых в некоторых случаях незаконным оборотом наркотиков и транснациональной организованной преступностью. Это воздействие становится особенно дестабилизирующим там, где уже существуют проблемы в государственном управлении. Имеют значение и масштабы местной экономики по сравнению с прибылью от потока наркотиков. Зачастую эти две проблемы связаны между собой: правительства стран с незначительной по масштабам экономикой могут испытывать трудности с утверждением власти над находящейся под их суверенитетом территорией или с развитием отдаленных районов страны. Коррупция создает благоприятные условия для незаконной торговли наркотиками и, если оставить ее без внимания, может дестабилизировать экономику, политическую и социальную системы и в конечном итоге стать угрозой миру и безопасности.
В Центральной Азии эти явления усугубились с распадом СССР, повлекшим за собой социально-экономическую и политическую нестабильность, аморфность новообразовавшихся государственных структур, включая и их силовую составляющую. В первые же годы существования независимых государств начался процесс прямого вовлечения в наркоиндустрию представителей государственных и правоохранительных структур.
В результате за годы многолетнего незаконного транзита наркотиков через страны Центральной Азии в них регистрируется высокий уровень коррупции. Кроме того, следует учитывать, что сотрудники спецслужб не только замешаны в коррупции, они сами участвуют в перевозке наркотиков. По оценкам СМИ, в странах региона около половины таможенных служащих в той или иной степени причастны к наркоторговле. Например, в Таджикистане в разные годы были задержаны заместитель начальника разведывательного управления Комитета по охране госграницы Иматшо Каноатов с 5 кг героина, майор Государственного комитета национальной безопасности (ГКНБ) Тохирджон Рахматов с 200 кг наркотиков, прапорщик погранвойск ГКНБ Джаббор Худойназаров с 10 кг опиума.
В начале 2012 г. в стране была разоблачена банда, в которую входили несколько офицеров силовых ведомств страны, в том числе начальник отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков ОВД Фархорского района (приграничный с Афганистаном) Фаридун Умаров, который приходится братом первому заместителю председателя ГКНБ Мансуру Умарову и племянником заместителю министра внутренних дел Саиду Джурахонову, начальник отдела Управления по борьбе с незаконным оборотом наркотиков МВД майор милиции Зафар Мирзоев и начальник отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотических средств УВД Душанбе подполковник милиции Тохирхон Шеров.
В Туркмении, по заявлениям туркменских оппозиционных деятелей, при президенте Сапармурате Ниязове вся вертикаль власти была коррумпирована, начиная с самого верха. В СМИ говорилось о причастности высших должностных лиц и лично президента к нелегальному обороту наркотиков. Бывший министр иностранных дел Борис Шихмурадов заявлял, что все перемещения наркотиков по стране контролируются Комитетом национальной безопасности Туркменистана (КНБ).
К незаконным операциям с наркотиками оказались причастны некоторые руководители МВД, МО и высшие офицеры пограничных войск, не только контролировавшие значительную часть незаконной транспортировки, но и организовавшие практику хищения и сбыта конфискованных наркотиков. Кроме того, конфискат расхищался путем искажения отчетности и вывозился для реализации мелкими партиями за рубеж.
Весьма серьезная ситуация сложилась и в Киргизии. Шведский политолог Йохан Энгвалль утверждает, что «коррупция для этого государства является не одной из проблем, с которой оно сталкивается, а самим что ни на есть способом государственного управления». По его словам, кульминацией разложения государства стал «практически официальный симбиоз между правоохранительными органами и оргпреступностью, взращенный бывшим президентом Курмамбеком Бакиевым». Впрочем, и пост-бакиевские руководители не сильно впечатляют ученого.
Так, по свидетельству экспертов, в стране имеют хождение два вида героина – «черный» и «красный», которые отличаются не по цвету, а по продавцам: первым торгует наркомафия, вторым – сотрудники правоохранительных органов. По мнению председателя Государственной службы по контролю наркотиков Киргизии Виталия Орозалиева, соотношение изъятий «красного» и «черного» на рынке составляет соответственно 60 и 40%. Но, по словам Мирлана Мамырова из УНП ООН, реальные потоки наркотиков все же контролирует наркомафия, а милиционеры лишь продают героин, изъятый или полученный в качестве взятки за возможность свободного провоза. Хотя бывают и печальные исключения, например, в январе 2012 г. начальником Управления внутренних дел города Ош был назначен Суюн Омурзаков, который, судя по сообщениям ряда местных СМИ, является влиятельным наркобароном, лидером криминальных структур района.
Ситуация в республике такова, что наркомафия пытается влиять и на политику, тем самым угрожая стабильности государственного строя. Утверждая, что торговля наркотиками в Ошской области долгие годы находилась под контролем милиции, директор общественного фонда «Центральноазиатский центр наркополитики» Александр Зеличенко, в период 1997-1999 гг. работавший координатором международного антинаркотического проекта ООН «Ошский узел», считает, что влияние «грязных денег» распространяется и на высшие эшелоны власти, и на политику. «Отмывание денег, которые были получены от контрабанды наркотиков, происходило во время выборов в парламент и другие органы власти после «революции тюльпанов» 2005 г., что является прямым вмешательством в политику».
Не лучше киргизский эксперт характеризует и современную ситуацию. Он полагает, что во время предвыборной кампании в ходе парламентских выборов в октябре 2010 г. были задействованы значительные средства представителей ОПГ, которые впоследствии стали требовать определенных привилегий за свою поддержку. Особую остроту эта проблема приобрела в Ошской и Джалал-Абадской областях.
Влияние преступных группировок распространяется и на силовые структуры. Иначе как можно объяснить частые сообщения в региональных СМИ об изъятиях небольшого количества наркотиков, не превышающего 2 кг, если в Россию через Центральную Азию поступает до 70 т ежегодно. Только тем, что параллельные поставки крупных партий проходят незамеченными правоохранительными органами по хорошо организованным каналам, защищенным высокопоставленными коррупционерами.
Опосредованным доказательством роста уровня коррупции в Центральной Азии может также служить низкая эффективность деятельности органов правопорядка, свидетельством чему является значительное снижение уровня изъятий наркотиков в регионе в последние годы. Особенно это стало заметно после вывода российских пограничников из Таджикистана в 2005 г., на долю которых приходилось до 50% всех изъятий опиатов. Если в период 2002-2006 гг. изымалось около 4% проходящих через регион объемов наркотиков, в 2009 г. – 3%, а в 2010 г. еще меньше – около 2%.
продолжение